На машине по этому городу передвигаться невозможно, а на метро тошно, и единственное, что могло бы хоть как-то примирить меня с Москвой – это вип-метро. Неважно, сколько будет стоить проезд – триста, шестьсот или восемь с половиной, важно, чтобы это был город Кенгуру, а не стойте справа, убери сумку, тетя, поезд дальше не пойдет. И не пафосные тёмлебедевские спецвагоны, а нормальное целиковое вип-метро, с отдельным входом и выходом и с фейс-контролем на дверях в кроличью нору или в платяной шкаф.
Людей мало. Все чистые, опрятные, свежепахнущие. Бомжей, попрошаек, капризных детей и депутатов – на улицу, в снег. На перрон набегают волны синие, зеленые? нет синие – быстрее вайфая. По вагонам шныряют стюардессы с арбузным фрешем, веет морем и юрмальскими соснами. Мягкие диваны, Шагал, Калиновский и Туве Янссон на стенах. Кино на большом экране показывать не нужно, но при входе желающим раздаются айпады и водопады.
Девушки напротив – словно из Музея кино 90-х – все на подбор прехорошенькие, с загадочными ногами в разноцветных колготках, как хамелеонов миллионы, цвет меняя на ветру. В телефоны не смотрят, читают живые книжки, преимущественно Набокова и Кортасара, слушают Камбурову, напевают «Я живу на облаке», некоторые рисуют акварелью. Иногда поднимают глаза; во взгляде – неподдельный ласковый интерес. Второй поворот направо, а дальше прямо до самого утра.
Ох, твои в лесу грибы и шишки.
Мне кажется, оно где-то есть, это метро, не может не быть. Просто нам не говорят.